Kino Daily 3 марта 1981 года оборвалась жизнь выдающегося советского актера Олега Ивановича Даля. Ему едва исполнилось тридцать девять лет.
Спустя время близкие и соратники по цеху признавались, что в преддверии кончины актер предчувствовал неотвратимость ухода. Он не делился этим открыто, но тема скорой смерти незримо витала в его разговорах и размышлениях.
К примеру, Игорь Дмитриев поведал, как во время съемок ленты «Приключения принца Флоризеля» в Вильнюсе они с Олегом стали очевидцами траурной процессии. По улице величественно двигался катафалк, обтянутый черной парчой, с гробом внутри, запряженный парой статных вороных лошадей. Следом неспешно шествовали родственники усопшего — всего около десятка человек, что указывало на скромные похороны рядового гражданина. Олег долго смотрел на это зрелище, а затем задумчиво произнес Дмитриеву: «Глядите, как изысканно провожают в Литве. А меня повезут по Москве в запертом автобусе. Как скучно».
Всем памятна его реплика, брошенная на погребении Владимира Высоцкого в середине 1980-го: «Ну вот, теперь мой черед».
Анатолий Ромашин вспоминал, что за месяц до трагедии они отмечали окончание съемок фильма «Незваный друг» в ресторане ВТО. Внезапно Даль подсел к нему и спросил: «Толя, ты все еще обитаешь там же?» Ромашин проживал неподалеку от Ваганьковского кладбища. «Да. А зачем?» — отозвался тот.
«Я скоро окажусь там», — с печальной усмешкой обронил Олег и тотчас отошел, не дожидаясь ответа.
Таких намеков на близкий конец за последние полгода у него накопилось немало. Известно также, что Даль, и прежде не чуждый хмельного, в этот период предавался возлияниям почти ежедневно.
Супруга рассказывала, что он не доходил до полного беспамятства, как в былые времена, но почти всегда пребывал в легком опьянении.
В конце января 1981-го Олег решился на хирургическое вмешательство: под кожу ему имплантировали ампулу с веществом, препятствующим разложению алкоголя в организме. В народе это называли «вшить торпеду».
При употреблении спиртного обладатель такой ампулы испытывал крайне тягостные ощущения — нечто вроде похмелья, которое не смягчается новой дозой, а, напротив, усугубляется десятикратно.
По данным статистики, в СССР этот «антистимулятор» помог многим преодолеть тягу к вину. Но для закоренелых пьяниц ампула могла обернуться роковым вердиктом: значительная порция алкоголя способна вызвать гипертонический криз и привести к летальному исходу. Увы, именно это и случилось с Олегом Далем в киевской гостинице.
1 марта актер прибыл в Киев для проб к картине «Яблоки на ладони». 2 марта с раннего утра он находился на киностудии имени Довженко, где под гримом сделали несколько фотопроб на ведущую роль — археолога Левашова. К полудню режиссер Николай Георгиевич Рашеев получил готовые снимки и, сравнив их с пробами Анатолия Васильева, склонялся к предпочтению последнего.
Даль узнал о сомнениях и, омраченный, отправился навестить своего друга — актера Дмитрия Миргородского, проживавшего в Киеве. Вернулся в отель уже под рассвет.
Он страстно желал воплотить эту роль, поэтому даже первоначальные колебания режиссера (окончательное утверждение зависело от худсовета) глубоко его расстроили.
В холле гостиницы он столкнулся с актером Леонидом Марковым. Они обменялись парой фраз, и Олег на прощание обронил зловещие слова: «Пойду в номер умирать».
Позднее Марков признался, что воспринял это лишь как мрачный юмор. Даль часто шутливо бросал подобные фразы друзьям, так что особого внимания им не уделил.
Поднявшись наверх, Олег велел дежурной по этажу не беспокоить его и предупредил, что в 11 часов за ним прибудет машина со студии.
Затем он заперся в номере, и, по словам дежурной, там царила тишина.
В одиннадцать подъехала машина. Шофер поднялся на этаж и постучал в дверь. Тишина. Он стучал снова и снова — без ответа.
Шофер, дежурная и подошедшая администратор около получаса гадали, как поступить. Возможно, актер крепко спал, а запасной ключ не подходил — изнутри торчал его собственный.
Шофер приник ухом к двери и сообщил, что слышит хрипы, не похожие на храп. Тогда он разбежался и плечом вышиб дверь.
Олег был еще жив, но без сознания: на губах кровавая пена, пульс едва прощупывался. Скорая прибыла оперативно, через пять-семь минут, однако спасти его уже не удалось.
В номере обнаружили открытую упаковку снотворного и начатую бутылку коньяка. Вскрытие установило, что Даль выпил коньяк, принял несколько таблеток снотворного и, не раздеваясь, улегся в постель.
Врачи объяснили, что сочетание алкоголя с дисульфирамом (имплантированной ампулой) и снотворным на основе эуноктина образовало для него фатальный микс.
Олега Даля предали земле 7 марта в Москве, на Ваганьковском кладбище.
Именно как он и предсказал Анатолию Ромашину месяц назад.
